Она, одна она, как он думал сам с собой, была всему главной виновницей: не живи она в двух верстах от площадки, не
полюби парня, не доверься его клятвам, ничего бы не случилось; он в самом деле шел бы теперь, может статься, с Захаром!
Неточные совпадения
«Эй
парень,
парень глупенький,
Оборванный, паршивенький,
Эй,
полюби меня!
Меня, простоволосую,
Хмельную бабу, старую,
Зааа-паааа-чканную...
Уходи-т-ка,
парень, прочь, —
Я разбойницкая дочь.
Наплевать, что ты пригож, —
Я всажу те в брюхо нож.
Мне не надо мужика, —
Полюблю я босяка.
Пелагея Егоровна. Что, Любушка, жаль парня-то! Эко, девушка… ах! А мне и невдомек, что ты его полюбила-то. Да и где мне, старухе, догадаться… да. Что ж я? Вот поплакать наше дело, а власти над дочерью никакой не имею! А хорошо бы! Полюбовалась бы на старости. Парень-то такой простой, сердцем мягкий, и меня-то бы, старуху, любил. Уж как погляжу я на тебя, девушка, как тебе не грустить!.. да помочь-то мне тебе, сердечная, нечем!
Не цветочек в поле вянет, не былинка, —
Вянет, сохнет добрый молодец-детинка.
Полюбил он красну девицу на горе,
На несчастьице себе да на большое.
Понапрасну свое сердце
парень губит,
Что неровнюшку девицу
парень любит:
Во темну ночь красну солнцу не всходити,
Что за
парнем красной девице не быти.
Какие мы девки баловницы! Вот приласкай
парня, он и не отстанет, и будет подле тебя увиваться. Только чтой-то он иной раз такой хорошим, веселый, а иной раз чудной такой? Что-нибудь у него па душе есть. Может, он что недоброе затевает… так мы с матушкой и двери покажем, у нас недолго! А все будет жаль. Вот шуткой, шуткой, а ведь как
полюбила, ажио сердце ноет, так вот и бьется, ровно голубь.
Спознается на супрядках либо в хороводе с молодым
парнем, непременно из другой деревни,
полюбят они друг дружку и станут раздумывать, отдадут родители девицу «честью», аль придется свадьбу «уходом» играть.
— Про это что и говорить, — отвечал Пантелей. —
Парень — золото!.. Всем взял: и умен, и грамотей, и душа добрая… Сам я его
полюбил. Вовсе не похож на других
парней — худого слова аль пустошних речей от него не услышишь: годами молод, разумом стар… Только все же, сама посуди, возможно ль так приближать его?
Парень холостой, а у Патапа Максимыча дочери.
Повторю еще раз: по-настоящему я
полюблю только парня-рабочего, настоящего, пролетария по духу и по крови.
Окруженный легендарной славой грозного атамана разбойников, Ермак был для восторженного, едва вышедшего из юных лет Максима Яковлевича Строганова почти героем. Он понимал, что сестра могла
полюбить именно такого
парня, какого рисует себе в воображении в качестве суженого всякая девушка. Если он не считал сестру парою Ермаку Тимофеевичу, то это только потому, что тот находился под царским гневом.
— А-а… — протянула Салтыкова. — Что же,
парень хоть куда. Тебе совсем под пару, Фима. Любитесь, любитесь. Бог с вами. Непорядков по дому я не люблю, а кто дело свое делает, тому любиться не грех. Тебе, паренек, что надо будет, может служить у меня захочешь, приходи, доложись. Коли ты Фимку крепко любишь и я тебя
полюблю, потому я ее люблю с измальства.
Полюбить, так
полюблю парня-рабочего, пролетария, который за рабочий класс жизнь готов отдать.